© Красновой И.А.
Заявляя о восприятии перемен в городской среде Флоренции XIV-XV вв. следует отметить специфику исследуемого социума. Известно, что горожан в эпоху позднего средневековья отличало рациональное осмысление пространства и времени, измеряемых часто в соответствии со шкалой возрастания прибыли. Это становилось особенно заметным, когда купцы и предприниматели пускались в путь, превращаясь в своего рода "глотателей пространства", методично разделенного на отрезки и точно исчисляемого в неделях, днях и часах пути. Одна из особенностей сообщества горожан Флоренции заключалась в том, что оно характеризовалось относительно высокой степенью социальной мобильности и очень заметной тенденцией к политической эскалации даже низших слоев общества. Личности купцов и ремесленников, подвизаясь в предпринимательской деятельности, овладевали комплексом из нескольких профессиональных занятий, стремились приобщиться к управлению государством, войти в своеобразные эрудитские кружки, вести семейные архивы, писать хроники и мемуары. Вряд ли можно в указанный период представить общество более далекое от средневекового традиционализма, сословной изолированности, корпоративной замкнутости, ориентированности сознания на ценности прошлого, на опыт старого доброго времени, нежели городской социум республиканской Флоренции.
Разумеется, элементы провиденциализма в осмыслении совершающихся на глазах одного поколения перемен не чужды ментальным установкам флорентийцев, но в большей степени они относятся к глобальным внешнеполитическим событиям. Быстрые перемены внутри городской жизни уже начиная с XIV в., как правило, не мотивируются изъявлениями божественной воли, но либо объясняются действиями фортуны, выступающей как фактор переменчивости мира в прихотливой игре случаев, либо персонифицируются в интенциях и поступках отдельных выдающихся личностей, к которым авторы хроник, писем и мемуаров проявляют значительный интерес, пытаясь анализировать их поведение.
Политические перемены, часто происходящие в истории флорентийской республики начиная с XIII в., обычно обозначались в историях и хрониках термином "новшества" (novita), чаще всего заключающем в себе негативный смысл. Помимо традиционного акцента - страха и подозрительности в отношении реформ и изменений, это понятие предусматривало и особенности локального контекста: высокую степень политической нестабильности общества вследствие непрекращающейся борьбы партий, фракций и соперничества семейных кланов. Частая сменяемость должностей - от 2 месяцев до 1 года - накаляла страсти в напряженной атмосфере выборов, свойственной Флоренции. Острая потребность граждан в спокойствии, политическом равновесии и хотя бы отдаленном подобии социальной гармонии формировала ментальные установки опасений перед "новшествами", заповеди конформизма, пассивность высших должностных лиц, предпочитающих отбыть почетный двухмесячный срок своих полномочий, отложив даже самые необходимые обществу реформы, чтобы не нести ответственность за них после того как срок из пребывания в Синьории иссякнет. Стремление к достижению единства, сплоченности и политической стабильности выразились к концу XIV в. в мечте об идеальном "венецианском правлении", обеспечивающем целостность городского социума и упорядоченное спокойствие гражданской жизни.
Самым значительным новшеством - чудовищной переменой в глазах горожан Флоренции стало восстание чомпи (июнь-август 1378 г.) и последовавшее затем "правление младших цехов", продолжавшееся более трех лет. Судя по высказываниям очевидцев, оно воспринималось как "мир, вывернутый наизнанку", когда правили ученики и работники текстильных цехов, а почтенные мастера вынуждены были покидать город и удаляться на виллы (в загородные владения), потому что были не в силах нести налоговое бремя. Никто из современников в этот период не считал чомпи и представителей цеховых низов "бедняками", поскольку к таковой категории никогда не относили людей, обладающих превосходством в политических правах. Наоборот, этот термин скорее применяли к богатым купцам и предпринимателям, вынужденным покидать город.
Период относительной социально-политической стабильности, не сопровождающийся значительными потрясениями, переворотами и кардинальными реформами, пришелся на первую треть XV в. (1400-1434 гг.). Этот этап был воспринимаем уже ближайшими потомками через одно-два поколения как "золотой век флорентийской республики", когда возникающие в обществе проблемы решались "не с оружием в руках за баррикадами, а шарами при голосовании". Однако за покой пришлось заплатить соответствующую цену: сужение рамок коммунальной демократии, вытеснение из системы управления членов младших цехов, тенденция к замыканию правящей элиты, девальвация многих республиканских ценностей, возрастающая политическая индифферентность большой части граждан стали платой за устойчивость политического равновесия и блестящий культурный расцвет Флоренции, начавшийся именно в этот период.
Осмысление "новшеств" в сознании горожан было всегда тесно связано с феноменом политического изгнанничества, составляющего острую проблему для всех коммунальных обществ городов-государств Италии. Частые смены политических режимов в городе на Арно в XIV в. сопровождались многочисленными высылками противников пришедшей к власти социальной группы, а их возвращение вследствие очередного переворота почти всегда приводило к так называемым "политическим и налоговым вендеттам", когда вернувшиеся изгнанники требовали возвращения ранее конфискованного и уже перераспределенного имущества, а также возмещения ущерба и политического реванша. Необходимость предотвращения в такие периоды усилившихся проявлений произвола и беззакония, всплеска преступности и насилия, угрозы сползания общества к диктаторских методам правления и широкомасштабному террору, порождала в сознании граждан ментальные установки поисков "золотой середины", то есть отказа от радикальных крайностей. Эти настроения особенно заметны во второй половине XIV в., в эпоху частой смены политических режимов.
Горожане довольно редко осознавали благодетельность политических перемен, современниками которых они являлись и чаще в том случае, если в результате происходил, как им казалось, возврат к недавнему прошлому и удавалось избежать опасности единоличной власти и диктаторских форм правления. В XIV в. большая часть пополанов приветствовали свержение герцога Афинского в августе 1343 г. и восстановление полномочий выборной Синьории, воплощающей в ментальных представлениях коммунальный суверенитет. То же самое можно сказать про государственный переворот в январе 1382 г., устранивший не только "мир, вывернутый наизнанку" - преобладание младших цехов у кормила власти, но и начала диктаторских действий Джорджо Скали и Томмазо Строцци, сумевших сосредоточить в своих руках чрезвычайные функции власти. Хотя одобрение перемен начала 1382 г. не отличалось таким единодушием, как свержение герцога Афинского, однако большинство граждан были удовлетворены постановлениями балии февраля-марта 1382 г. специально избранной комиссии для проведения реформ, законодательная практика которой, учитывая опыт прошлого, не допустила и возвращения диктатуры партии гвельфов, установив, таким образом, некоторое социально политическое равновесие в обществе.
В какой-то мере опыт происходящих событий учитывался и в умах отдельных граждан, в частности, представителей семьи Медичи. Козимо Медичи в 1434 г. удалось утвердить персональное влияние в городе именно потому, что не происходило никаких видимых перемен в системе управления: весь республиканский антураж оставался на прежних местах, граждане иногда приходили к мысли, что под коммунальными формами скрывается по сути единоличная власть, но эти мысли носили еще очень неопределенный характер. Неизменные реалии политической жизни не давали им возможности окончательно убедиться в изменении режима.
Внимание!!! Тезисы участников семинара являются интеллектуальной собственностью их авторов. Перепечатка запрещена. Цитирование и ссылки только с согласия авторов.