© Чувардина Г.С.
Обозначая место интеллигенции в русском социуме XIX- нач. ХХ вв., Г.П.Федотов писал: "Каждое поколение интеллигенции определяло себя по-своему, отре-каясь от своих предков и начиная - на десять лет - новую эру". К нач. ХХ в. главной мен-тальной проекцией отечественной "культурной интеллигенции" стало упадничество, при этом социальное мессианство, характерное для XIX в., дополняется крайне насыщенным псевдодуховным поиском, трансформирующимся в самодостаточные культурные инсце-нировки (в формате культурного проекта обобщенно именуемого "модерном"). Трагиче-ское содержание этой эпохи во многом напоминает ту стремительную духовную деграда-цию, которую переживает наш социум на современном этапе.
1. Мирча Элиаде полагал, что в Европе начало ХХ в. имело подобие эпидемии псевдодуховности, характерной чертой которой стало стремительное погружение в квази-религиозные искания. Характеризуя их содержание, он писал: "Этот бунт не предполагает теологической или философской критики определенных догм и церковных институтов, а выражает, скорее, неудовлетворенность более глубокую: Более общим же является от-рицание христианской традиции во имя предположительно более широкого и эффектив-ного метода достижения индивидуального, а заодно и общественного, обновления (renova-tio)".
2. Следует отметить, что русская церковь была не способна разрешить духовные искания русского интеллигента начала ХХ в. Это весьма четко выразил в своей "записке", обращенной к участникам Религиозно-философских собраний В.В. Розанов : ":раскол церкви и культуры - явление не только русское, но и общеевропейское:". В русском ин-теллигенте причудливым образом уживались два противоборствующих начала. С одной стороны революционные потрясения и смуты обнажили иррелигиозную сущность русской интеллигенции, даже враждебность христианству. Атеизм в их среде играл роль особого рода веры (некой квазирелигии), в которую, по С. Булгакову, "крещаются" поступающие в лоно интеллигентской "церкви". Он так же отмечал: "Интеллигенция отвергла Христа, она отвернулась от Его лика, исторгла из сердца своего Его образ, лишила себя внутрен-него света жизни и платится, вместе со своей родиной, за эту измену, за это религиозное самоубийство".
С другой стороны, многие выдающиеся деятели русской культуры конца XIX - начала XX в.в. были убежденными христианами (Вл. Соловьев, Мережковские, Л. Тол-стой, С. Булгаков, Н. Бердяев, М. Врубель, Н. Рерих, В. Розанов и др.) Но образ жизни, быт, интересы основной массы интеллигенции складываются вне всякой духовности. По мнению М. Элиаде, европейская эмансипированная молодежь тяготела к духовности, "но то, что они видели, слышали или читали о христианстве, разочаровало их". Отсюда в не-которых случаях проистекало увлечение откровенным дьяволопоклонничеством, содер-жащим в своем основании отнюдь не преклонение перед "злом", - "дерзкое распростра-нение гностицизма и черной магии имело так же и антиклерикальную направленность" . Здесь прослеживается неудовлетворенность "внешней церковью", "забывшей о своем клире" .
3. Духовное содержание эпохи весьма метко охарактеризовал один из "младших" символистов А. Белый: ":живем в мире сумерек, ни свет, ни тьма - серый полумрак; бес-солнечный день или не вовсе черная ночь. Образ победной жизни, как и образ гибели, одинаково не содержится в содержании нашего сознания: Мы подслушиваем в себе смерть и разложение; но мы же - еще не рожденные к новой жизни; наша душа чре-вата будущим: вырождение и возрождение в ней борются" .
По мнению Н.А. Бердяева русский декаданс был вызван теми "особенными вол-нами страха", которые поднимались из глубин сознания человека, ввергнутого в бездну, при этом присутствовала слабая надежда, "что существует выход из хаоса и бессмыслен-ности современной жизни" . Философ писал: "В России выработалась эсхатологическая душевная структура, обращенная к концу: Поэты символисты чувствовали, что Россия летит в бездну. Это их то ужасало, то радовало, как возможность новой жизни. Симво-лизм был выражением оторванности от социальной реальности, уходом в иной мир..." . В основании renovatio лежал гностический дуализм , пусть "зло" не принимающий, но все-таки оправдывающий. Именно из "оправдания зла" проистекала философия "чистого эстетизма", проповедуемая "старшими символистами". Они рассматривали "эту земную жизнь" как сон или тень и в каком-то плане смыкаясь с идеями "проклятых поэтов", а также "парнасцев". З.Н. Гиппиус отмечала: "Этот мир прекрасен именно тем, что его "нет на свете". Реалии этого мира воспринимались, как сочетание "бесформенного и безобраз-ного".
Н.С. Гумилев считал, что из "бездуховности" в области "культуры и искусства", которое являлась одним из главных показателей жизни страны начала ХХ в., было два вы-хода - декаданс и ренессанс. "Культурная интеллигенция" пошла по первому пути, так как он был наиболее легким и эффективным: ": это стремление к утонченности, к переживаниям новым во чтобы то ни стало... Идущие по этому пути сначала совершенствуют-ся в области формы, старое содержание облекают в новую для него изысканность... От-сутствие, формы начинает волновать больше, чем самая утонченная форма" . Пример в этом плане был в свое время подан Ш. Бодлером, который в качестве забавы решил из-влечь "красоту из зла".
4. В свою очередь прослеживается интерес к западным мистикам и теологам. Почти каждый значительный поэт этой эпохи, так или иначе, тяготел к той или иной фор-ме мистического поиска. Н. Гумилев писал: "Русский символизм направил свои главные силы в область неведанного. Попеременно он братался то с мистикой, то с теософией, то с оккультизмом. Некоторые его искания в этом направлении почти приближались к созда-нию мифа..." . Эти веяния пришли в Россию с того же Запада. Е. Парнов отмечал: "Французские розенкрейцеры-каббалисты образовала вначале нечто вроде литературного общества, сыгравшего важную роль в становлении европейского символизма" . По мне-нию Н.А. Бердяева: "От прикосновения Зла в русской душе произошел настоящий пе-реворот... в совершенно ином направлении, чем путь западной цивилизации... это влияние раскрыло в русской душе буйные, дионисические, динамические, а иногда и демонические силы:, культура и просвещение низвергли нормы, уничтожили перего-родки, вскрыли революционную динамику" . "Воплощенное зло" - русский символизм-декаданс можно рассматривать как формальное выражение полного отрицания сущест-вующего мира (даже путем самоотрицания), и в понимании происходящего важное место занимает анализ личностей отдельных его представители.
Создавались общества, где именно формальная сторона превалировала над ее за-полняющей, а порой и просто отсутствующей идеей - придумывались костюмы, декора-ции, распределялись роли, велась театральная игра. При этом воображение стимулиро-валось большими дозами алкоголя и кокаина.
5. Формальное декадентство "выплеснулось" в другое, параллельное мистическое пространство. Демонология и эротомания - два явления, без которых русский декаданс немыслим. Примечательно, что Ханс Гюнтер отмечал: "Мысль Ницше о необходимости оживления декадентской культуры дионисийским оргиастическим духом ("дионисийским варварством" ) сыграла значительную роль в России". При этом "ритуальный нудизм" и оргиастические искания эпохи культурного декаданса, по мнению М. Элиаде, являлись "восстановлением смысла сексуальности как таинства". Сексуальность, магия и револю-ция - суть эссенция renovatio, а так же основание религии "нового Вавилона" ХХ в. Са-мое парадоксальное состоит в том, что большинство творений Серебряного века зижди-лось на непоколебимой вере в реальность происходящего, что превращало метание рус-ской культурной интеллигенции "в массовый психоз" . В конечном итоге, из этого пси-хоза произрастает и сама революция - очевидный продукт "духовной деградации".
6. Что-то смертельно трагическое произошло с эпохой и ее людьми, направляемой интеллигентом - особым морально-этическим феноменом, "эстетизирующим" животный охлократический идеал. Эпоха начиналась "безумием" Ф. Достоевского и Вл. Соловьева, а кончилась "кровавой бойней" последнего романтика "уходящих времен" "кровавого ба-рона" Р.Ф.Унгерна-Штернберга, воплотившего в себе образы гофмановских героев - "страшных баронов", продавших свою душу сатане. Он являл собой последний след эпо-хи "декаданса" - "сумрачное порождение и последний представитель" квазирелигиозной симуляции русского духовного renovation, читаемого в бесконечном "карнавале полити-ческого и культурного декаданса", безысходности "эпохи прозрачности и абсолютной по-беды зла", "некроперспективы" "человека-вещи, человека-зверя" , уходящей в XXI в. (погружения в перманентный хаос "рыночного фашизма" ):
Внимание!!! Тезисы участников семинара являются интеллектуальной собственностью их авторов. Перепечатка запрещена. Цитирование и ссылки только с согласия авторов.